Украинский кибернетика. Испытывая человеческий фактор

В конце 1962-го в окрестностях Киева возникла Кибертония, которая, как уверяли ее жители, а не влезала ни в какой бинокль, поскольку была страной трех измерений - энергии, смеха, мечты и фантазии.

В Кибертонии была своя конституция, совет роботов во главе с роботом-саксофонистом, своя валюта кибертино, собственная газета «Вечерний Кибер» и, среди прочего, киберперукарня и киберлазня.

Такой самоироничным травестиею встречали новый год молодые сотрудники вновь Института кибернетики Академии наук УССР. Это был коллектив творческих и энергичных личностей, которые серьезно относились к своей работе. А когда шутили, то тоже на совесть.

Праздник «Страна Кибертония», которое придумали сотрудники Института кибернетики, стало настолько популярным, что его повторяли не раз.

Кибертонцы шутили, ведь чувство юмора - одна из самых характерных черт, должна отличить их от умных машин, в создание которых верил их лидер Виктор Глушков.

После Второй мировой многим новаторам в СССР было нелегко. Когда коммунисты решили, что генетика - манипуляция империализма, на Западе началось зарождение кибернетики. В 1948-м американский математик Норберт Винер дал ей определение науки об управлении и коммуникации в животном и машине. Определение приспешников Сталина было коротким: буржуазная лженаука.

Но с началом хрущевской оттепели Советский Союз накрыла волна технооптимизму. Властная верхушка демонстрировала интерес к ранее запрещенных дисциплин. Это был звездный час для Института кибернетики. За два десятилетия количество его кадров выросла с нескольких сотен до нескольких тысяч. Под руководством Виктора Глушкова они разрабатывали электронно-вычислительные машины и прототипы персональных компьютеров, работали над теорией автоматов и обработкой естественного языка, закладывая таким образом фундамент для развития информационного общества - понятие в то время малоизвестного.

Разработана Институтом кибернетики машина для инженерных расчетов с схiдчастим микропрограммным управлением «Луч» (1959) стала прообразом первого в мире ПК. «Мир-2» (1969) вместо клавиатуры использовала дисплей со световым пером - предок тачскрина.

- Первые компьютеры создавали для военных нужд. Подход Виктора Михайловича заключался в том, чтобы использовать их еще и для управления обществом, - рассказывает один из студентов ученого, доцент кафедры информационных систем факультета компьютерных наук и кибернетики КНУ им. Тараса Шевченко Владимир Шевченко. - Но общество не было в полной мере к этому готовым.

Взгляды Глушкова, как говорится, опережали время. Шевченко вспоминает своего учителя как чрезвычайно загруженного и продуктивного деятеля, которому удивительным образом удавалось успеть, казалось бы, невозможно.

- Он постоянно был в делах. Нас поражала его уникальная память и то, насколько он был эрудированным. Говорят, в молодости он поспорил, что на протяжении десяти часов декламировать стихи. Немецкий классику знал в оригинале. Его любимым литературным персонажем был Фауст, стремился познать все тайны мира.

Судьба сложилась так, что у самого Глушкова на это только 58 лет.

Родился 24 августа 1923 в Ростове-на-Дону. Так же как и вундеркинд Винер, Глушков детства был любознательным и целенаправленным. На вопрос, какие его интересовали, еще не было ответов. Поэтому, чтобы их найти, он решил стать ученым.

Война заставляла откладывать планы. Но это только укрепило его намерения.

Проучившись четыре года в Новочеркасском индустриальном институте на теплотехническому факультете, решил вернуться на физико-математический Ростовского университета, вынужден был оставить после начала мобилизации. Для этого нужно было составить академразницу - 25 экзаменов и зачетов. Составлял один за другим, пытаясь успеть как можно больше. Когда преподаватели разошлись по домам, отправился их искать. Один из экзаменов составил профессору астрономии, пока тот стоял в очереди за хлебом. Получив очередную пятерку, отличник подкрепился сухарями, залежавшихся у него в карманах, подошел к развалинам тамошнего драматического театра и заснул. Комфорт - меньше, чем приходилось жертвовать.

С влюбленной в него однокурсницей был честным - сказал прямо, что собирается посвятить себя науке, и предложил выйти за него замуж, если она готова взять на себя домашние хлопоты.

Виктор Глушков вместе с женой Валентиной, в браке с которой у них родилось две дочери - Ольга и Вера, которые продолжили дело отца.

После завершения обучения молодого ученого отправили по распределению на Урал. Там он преподавал в Лесотехническом институте Свердловска.

В 1955 году во время отпуска, который проводил на Кавказе, мыслитель нашел решение одной из 23 фундаментальных проблем, сформулированных в начале ХХ века выдающимся немецким математиком Дэвидом Гильбертом. Мировом научном сообществе до сих пор удалось справиться с шестнадцатью из них. Решение пятой - достижение 32-летнего Глушкова, что с шумом распахнуло для него двери в высшее математическое лигу. Ему предложили продолжить работу в Москве, Ленинграде или Киеве. Жена сказала, что хочет на юг - так они и оказались в Украине.

Принципы, по которым действовала плановая экономика 40-х, не могли разобраться ускоренному росту народного хозяйства: ошибки в подсчетах случались часто и отдавались то дефицитом, то перепроизводством. Глушков хотел сделать ее более эффективной, призывая к борьбе с бумажной стихией, которая порождала справки ради справок, подавляющее большинство которых никто не читает.

В начале 60-х он предложил руководству СССР создать Общегосударственной автоматизированной системе сбора и обработки информации (ОГАС), с помощью которой управление страной можно было бы осуществлять в удаленном режиме. Этот проект иногда называют попыткой запуска «советского интернета».

Как замечает режиссер документального фильма о Глушкова «Большой ускоритель» Алексей Радинский, ближайшее окружение ученого признает, что срок служит скорее для популяризации и не совсем точным. На самом деле предполагалось нечто гораздо более полное, чем интернет, то ближе к понятию электронное управление.

Документальный фильм об ученом «Большой ускоритель» Алексея Радинского и Любви Кнорозок, который сейчас на этапе создания, исследует, как были воплощены самые смелые идеи Виктора Глушкова.

Создание ОГАС, которую Глушков потом называть главным делом своей жизни, требовало строительства сети вычислительных центров, которая охватила бы всю страну (около 200 региональных и более 10 000 локальных) и собирала бы показатели для главного центра обработки данных. Доступ к сети, согласно проекту, должны не только представители партноменклатуры, но и каждый «винтик» системы.

- Думаю, политика интересовала Виктора Михайловича прежде всего как инструмент для воплощения научных идей, каким он был предан, - убежден декан факультета кибернетики КНУ им. Тараса Шевченко Анатолий Анисимов.

Глушков говорил с официальной Белокаменной понятными ей понятиями. Он мог цитировать, не глядя в текст, громоздкие отрывки произведений Маркса. А представляя проект, акцент на его идеологической составляющей. ОГАС, по его словам, должна была стать полнокровным воплощением пророчества относительно коммунистического будущего, где не то, что справки, но и деньги будут не нужны. Но это, конечно, в перспективе.

На этапе внедрения эта программа, как признавал Глушков, была бы гораздо сложнее, чем программы космических и ядерных исследований вместе. Для ее создания потребовалось бы как минимум три или четыре пятилетки и не менее 20000000000 рублей. Но при надлежащей организации уже после первой пятилетки можно было бы достичь окупаемости, а после полной реализации, по подсчетам Глушкова, возможности экономики и благосостояние населения должны удвоиться.

Титанические усилия поборника электронного социализма постоянно наталкивались на стены равнодушия и даже враждебности в верхних эшелонах командно-административной системы, пишет в биографическом очерке о жизни Глушкова ветеран вычислительной техники академик Борис Малиновский. На это жаловалась и жена ученого, которой он неоднократно говорил, возвращаясь из очередной командировки в Москву, что его не понимают. Но директор Института кибернетики не сдавался.

1 октября 1970 он вошел в один из просторных залов Кремля, чтобы презентовать свой проект политбюро. Однако места генсека Леонида Брежнева и премьера Алексея Косыгина были пустыми.

Его ждал министр финансов Василий Гарбузов. Он сообщил, что руководство считает целесообразным установить компьютеры в центрах производства, но против того, чтобы соединять их между собой.

Этот компромисс было начало конца прорыва. Но не только этот.

В начале 70-х СССР почти прекратил производство отечественных компьютеров после решения Совета экономической взаимопомощи о повсеместном переходе на машины-копии компьютеров ИBM третьего поколения, которые назвали ЕС ЭВМ.

Машинный зал ЕС ЭВМ (Источник: Deutsche Fotothek Facharbeiter für Datenverarbeitung)

На тот момент в Европе уже были модели четвертого поколения. Дочь Глушкова Вера помнит, как ее отец и главный конструктор первой ЭВМ Сергей Лебедев писали письма в Москву с просьбой не делать этого. Но вердикт правительства не изменился. Поэтому советская кибернетика была обречена на отставание.

- ОГАС не реализовали из-за трусости руководства, жахалося ее как черт ладана, поэтому эту идею направили в русло автоматизации технологических процессов для повышения поделочного способности. Это никому не мешало, - объясняет академик и доктор физико-математических наук Александр Летичевский, который также работал с Глушковым.

Программное обеспечение, разработанное киевским Институтом кибернетики, до сих пор функционирует на многих украинских заводах. Его специалисты почти полностью автоматизировали оборонную отрасль СССР и около 80% нефтепроводов, и теперь работают на том же программном обеспечении (в алгоритм добавили один критерий - «минимизация износа оборудования»).

Компьютеризация экономики СССР, которой видел ее Глушков, означала бы конец привилегий для представителей государственных учреждений, которым шла речь о собственном влияние и собственные интересы, отмечает медиадослидниця, профессор-ассистент критического анализа медиа и технологий Университета Саймона Фрейзера в Ванкувере Светлана Матвиенко:

- Глушкову же речь шла о том, чтобы обеспечить коммуникацию индустрии, чтобы за многие тысячи километров можно было управлять производственным процессом. Он хотел устранить бюрократию, которая тормозила производство. Но многим казалось, что устранить бюрократию можно только устранив из системы управления человека с характерными для нее ограничениями: эгоизмом, эмоциональностью, неторопливостью и неуверенностью. К тому же, советская система в значительной степени основывалась на так называемой экономике услуг и взяток. Каждый маленький бюрократ пытался превратить свой небольшой властный ресурс в материальный эквивалент. Идея Глушкова делегировать решение машинам беспокоили многих, кто принимал в этом участие, что вызвало большой сопротивление среди бюрократов разных уровней.

Советский Союз был не единственной страной, пыталась ввести электронный социализм. К примеру, в Чили при президенте Сальвадора Альенде в 1970-73 гг. С помощью сети телеграфов создали централизованное компьютерное управление плановой экономикой - так называемый Киберсин (Cybersyn). Проектом руководил английский кибернетик Бир. Впрочем, после военного переворота, осуществленного под руководством Аугусто Пиночета, который ставил целью разгром левых сил, Киберсин ликвидировали.

Комната управления Киберсином: с помощью телеграфа, объединявших около полутысячи предприятий в сеть, информация была поступать сюда в режиме реального времени.

Конечно же, не обошлось без конспирологических теорий. В том, что проект ОГАС заглох, обвиняли и американских шпионов. Поговаривали, что правительство США, раздраженного достижениями СССР в освоении космоса, внимательно следил за каждым шагом заокеанского конкурента и прибегал ко всем возможным приемов, чтобы предупредить его дальнейшие победы.

Исследователь истории советской науки Бенжамин Питерс в его книге How Not to Network a Nation. The Uneasy History of the Soviet Internet обращает внимание на парадоксальность утраченного шанса создать информационное общество в Советском Союзе: пока социалисты вели себя как капиталисты, которым свойственно соревноваться, капиталисты делали то, чего ждали от социалистов, - кооперировались. США удалось создать сеть ARPANET - предтечу современного интернета - именно благодаря активному сотрудничеству государства, ученых, военных и общественных организаций. Советская же система не была способна на аналогичную взаимную. И в последние годы ее существования, когда академика Глушкова не было в живых, партийные мастодонты, осознавая шаткость своего положения, все меньше демонстрировали верность призрачным идеалам коммунизма, делая взамен ставку на либерализацию рынка.

В советское время вышло немало фильмов и книг о героях, прототипом которых был Глушков.

В романе Павла Загребельного «Разгон», написанном в 1975 году, его вспоминают как «верховного бога кибернетики»: «... я убежден, что к концу века все процессы в промышленности будут автоматизированы и человек будет работать только в сфере обслуживания и распределения, хотя, как вы , пожалуй, читали, академик Глушков выдвинул мысль, что и распределение будет осуществляться электронными машинами, которые не подлежат ни посторонним влияниям, ни эмоциям, ни волюнтаризм ... »

Журналисты нередко называли его «богом» и «царем» кибернетики. Те, кто хорошо знал Глушкова, говорят, он был харизматичным, но при этом скромным человеком, который служил своему призванию до последних дней, работая по 18 часов в сутки.

Осенью 1981 года состояние его здоровья существенно ухудшилось.

Через несколько месяцев после нескольких коллапсов он оказался в палате реанимации с опухолью в мозге. Очнувшись, думал о том, что оставит после себя:

- Последние дни я хочу прожить с пользой, - сказал он и попросил дочь Ольгу приходить к нему с диктофоном. Несмотря на свой тяжелое состояние, он собирался с силами, чтобы устно подвести итоги своего двадцатипятилетнего научного пути.

Виктор Глушков был ярким выразителем того, что мы сегодня представляем, говоря об информационном обществе. Он радостно делился знаниями и опытом со своим окружением, стремился сделать науку доступной для широкого круга.

Ученики Глушкова характеризуют его как умелого и опытного оратора, который, кроме импульса, давал им свободу. А требовательным был прежде всего к самому себе.

Роль директора Института кибернетики он совмещал с ролью консультанта в многочисленных масштабных проектах систем как в СССР, так и за рубежом. Несколько сетовал на то, что над оформлением статей работал медленно. Так или иначе, а за четверть века ему удалось написать их более 800, из которых более 500 самостоятельно, остальные - в сотрудничестве с коллегами. Многие его статей о интеллектуальные машины, которые могли бы стать нашими помощниками, были адресованы именно молодежи, на которую возлагал надежды.

Он размышлял над тем, какой могла бы быть логико-математическая модель разума, который способен мыслить вне человеческого тела, и видел в развитии искусственного интеллекта путь к бессмертию, которого тоже хотел «Уже сегодня на современном этапе развития кибернетики можно ставить вопрос о следующей ступени увековечения личности, когда человек-творец может оставлять потомкам не только готовые результаты своего труда, но и свой творческий метод. И вполне вероятно, что наступит время, когда будет возможным переход человечества в память электронно-вычислительной машины ».

В последние дни он не прощался и утешал свою жену, которая сидела у его постели, напоминая об их длинные вечерние прогулки, когда дарил ей чужды созвездия.